<< Назад  |   Оглавление  |   Далее >>

Три коварные ловушки на пути к иностранному языку и как в них не угодить

Лекция 14. Язык — это не столько знание, сколько механический навык

Дорогие коллеги!

Вам наверняка знакома фраза:

На дворе трава, на траве дрова — не руби дрова на траве двора!

Она примечательна тем, что все слова здесь нам хорошо знакомы и грамматика ни малейшей трудности не представляет, — а вот попробуй-ка эту фразу произнеси! Нет, без специальной тренировки эта фраза не дается. А тренировка заключается просто в тупых, многократных попытках повторения. И все прогрессивные методы обучения, отвергающие зубрежку и основанные на глубоком понимании предмета, никак нам тут не помогут.

В иностранном языке все без исключения фразы поначалу подобны этой. У нас сперва просто нет элементарных моторных навыков, необходимых для их произнесения. Мы можем сколько угодно учить грамматику и лексику — в том числе и с помощью самых изощренных мнемонических приемов, — но язык у нас от этого лучше ворочаться не станет.

Освоение иностранного языка подобно обучению игре на фортепиано. Понимать нотную запись, разбираться в законах гармонии — всё это очень полезно для музыканта, но — как дополнение к основному занятию, а именно: механической наработке беглости пальцев. И лишь после долгой и упорной практики музыкант может сказать вслед за Бахом, что играть на фортепиано — это очень просто: всё, что для этого требуется, — это нажимать в подходящее время на подходящую клавишу.

Если мы хотим овладеть иностранным языком, мы должны — так же, как и музыканты — отработать в первую очередь чисто механический навык, научиться извлекать правильные звуки в правильном ритме посредством определенных движений языка, губ и всего того, что называется артикуляционным аппаратом.

Такой навык в принципе нельзя натренировать на курсах иностранных языков, а только в индивидуальном порядке. Поэтому профессиональным преподавателям, как правило, не остается ничего другого, как игнорировать этот важнейший «механический» аспект владения языком. Они вынуждены исходить из того, будто наш артикуляционный аппарат способен сам собой, без упорных тренировок, вовремя издать нужный звук, — надо только объяснить ученикам соответствующую теорию, то есть правила, в соответствии с которыми один звук должен следовать за другим. Данная установка, конечно, совершенно не соответствует действительности. Рано или поздно, явно или неявно, но механической наработкой артикуляционных навыков заниматься нам всё равно придется.

Всё, однако, говорит за то, что лучше это делать раньше, чем позже. Именно моторика является самым узким местом — самым труднопреодолимым препятствием, которое отделяет нас от желанного владения языком. Именно на ее наработку придется потратить больше всего времени, причем единственная методика, которая тут применима, заключается просто в многократном повторении. И пока вы будете тренироваться правильно произносить какую-либо фразу, у вас будет более чем достаточно времени, чтобы выучить все входящие в нее слова и понять ее грамматическую структуру (хотя, не исключено, что вам для этого понадобится коротко заглянуть в словарь или грамматический справочник).

Перед начинающим пианистом у нас, однако, есть одно огромное преимущество: наш «инструмент» всегда с собой. Он готов к применению в любую секунду. Нам не нужно выкраивать специальное время для упражнений и отрываться для этого от других дел. Вот мы зашли, к примеру, на пару минут в ванную комнату — это уже прекрасная возможность, чтобы потренироваться в произнесении какой-либо иностранной фразы. Вот мы готовим себе завтрак, вот собираемся на работу (или в школу), вот выходим на улицу — все это ценные минуты, которые можно посвятить наработке артикуляционных навыков. Фактически в нашем распоряжении всё время, когда мы не едим, не разговариваем с другими людьми и не заняты умственным трудом. Это огромный неиспользованный резерв: как минимум, несколько часов в день. Вопрос нехватки времени при освоении языка просто не стоит (если, конечно, вы не являетесь научным светилом, у которого и без того каждая секунда посвящена решению какой-нибудь мировой проблемы). Лимитирующим фактором является скорее усталость, которая является неизбежной спутницей всякой плодотворной тренировки.

Также надо быть готовым к тому, что на нашем пути встанут общественные предрассудки. Вполне возможно, что люди будут смотреть на нас косо, если застанут нас за нашими речевыми упражнениями, потому что это очень похоже на разговор с самим собой. Люди вообще не склонны одобрять тех, кто в их присутствии открыто занимается самосовершенствованием. К счастью, времена меняются. Человек, идущий в одиночку по улице и громко разговаривающий с невидимым собеседником, теперь уже не воспринимается как сумасшедший: ведь он, вероятно, просто общается с кем-то по смартфону. Но в целом здесь действует общее правило: наш успех непосредственным образом зависит от того, в какой мере нам наплевать на то, чтó о нас кто-то подумает.

Важно отметить, что моторная память устроена совсем не так, как информационная: прежде всего, она гораздо более инерционна. Если с помощью мнемонических трюков мы в принципе можем загрузить в информационную память сто и даже тысячу слов в день, то, как бы мы ни ухищрялись, мы не сможем за это же время довести до механического автоматизма ни одного слова. Зато и забывание происходит гораздо медленнее и никогда не бывает полным. Однажды приобретенные моторные навыки сохраняются в значительной мере на всю жизнь. Если мы, к примеру, уже научились произносить английский звук [ð], то мы уже больше не разучимся.

Я хотел бы, однако, упомянуть об одной опасности. Проблема в том, что долгое общение со школьными учителями неизбежно приучило нас к вранью. У нас уже вошло в привычку выдавать результаты своей учебы за большее, чем они собой представляют. Но чтобы соврать убедительно, надо прежде всего самому поверить в собственную ложь. Во всем, что касается оценки собственных знаний и навыков, мы, увы, склонны к самообману. Можно собрать всю волю в кулак, предельно сосредоточиться, как на экзамене, — и «взять штурмом» какую-нибудь скороговорку, произнеся ее один раз без запинок. Преподаватель, услышав нас, поставил бы нам за это пятерку с плюсом. Но не следует поддаваться искушению самообмана и думать, что желанный моторный навык успешно приобретен. Нет! Моторный навык — это совсем другое. Это — когда язык молотит скороговорку сам собой, легко и быстро, безо всякого умственного напряжения с нашей стороны. Наши мысли в это время могут быть даже заняты чем-то совсем другим.

Я начал свои лекции с утверждения, что иностранный язык выучить невозможно. Однако если под учебой подразумевать не заучивание информации, а наработку моторного навыка, то это утверждение следует основательно пересмотреть, поскольку мои тогдашние аргументы теряют свою силу.

Во-первых, нам не грозит состояние дурного динамического равновесия, при котором мы каждый день запоминаем ровно столько же, сколько забываем. Даже если мы посвящаем тренировкам всего лишь те минуты, когда находимся в ванной комнате, у нас постоянно будет пусть и не быстрый, но вполне ощутимый прогресс. Даже если в наших занятиях наступит долгий вынужденный перерыв, наш труд не пойдет насмарку: возобновив тренировки, мы сможем быстро восстановиться до прежнего уровня.

Во-вторых, моторный навык, если он есть, доступен в любую секунду. Вопрос об извлечении его из памяти не стоит. Поэтому занятия иностранным языком отдельно от тех ситуаций, в которых он будет применяться, приобретают всё же определенный смысл. Разумеется, одних только механических тренировок для освоения языка совершенно не достаточно, они ни коем образом не отменяют необходимость живой языковой практики и приобщения к иностранной культуре, но они всё же гораздо более осмысленны, чем изучение языковедения на языковых курсах.

Человек так устроен, что он лучше всего учится через подражание, а вовсе не через научно обоснованные указания, как и что надо делать. Люди говорят на своем родном языке более или менее правильно не потому, что они следуют каким-то правилам, установленным языковедами, а потому что им так удобнее и проще, потому что они так привыкли, потому что все кругом так говорят, потому что у них просто язык не повернется сказать по-другому. Когда же мы осваиваем чужой язык, то мы сможем говорить на нем сколько-нибудь сносно не раньше, чем мы к нему привыкнем. Это значит, что правильные конструкции будут восприниматься нами на уровне чувств как естественные и удобные, а неправильные — звучать резким, неприятным диссонансом и вызывать отторжение. Такое языковое чутье не вырабатывается посредством изучения языковедения в классных комнатах под руководством квалифицированных преподавателей, оно приходит только с жизненным опытом — в той мере, конечно, в какой мы наполним свою жизнь иностранным языком.

Рассмотрим, для наглядности, простой пример. Допустим, я хочу поздравить своего английского коллегу с днем рождения. Я хочу ему сказать: «Поздравляю с днем рождения!» — только не по-русски, а по-английски. Ну что ж, нет проблем! Я ведь учил английский десять лет в школе, шесть лет в институте и три года в аспирантуре, и притом все экзамены всегда сдавал на одни пятерки. Я уверенно говорю:

I congratulate you with your birthday!
(Дословно: Я поздравляю вас с вашим днем_рождения!)

Моему английскому коллеге это будет, безусловно, приятно. Он мне будет искренне благодарен. Но если повнимательней поизучаю словарь, то я обнаружу, что глагол congratulate требует после себя не предлога with, а предлога on. Поэтому в следующий раз я скажу по такому же поводу:

I congratulate you on your birthday!
(Дословно: Я поздравляю вас на ваш день_рождения!)

Моему коллеге будет еще приятней. Он, вероятно, даже сделает мне комплимент, что моя грамматика стала безукоризненной, умолчав тактично о том, что английское поздравление с днем рождения звучит обычно всё же по-другому.

Так как же на самом деле англоязычные люди поздравляют друг друга с днем рождения? Чтобы ответить на этот вопрос, давайте прослушаем несколько нот в этом коротком аудиофайле:

Ну, конечно! Чтобы поздравить кого-либо по-английски с днем рождения, надо сказать:

Happy birthday!

Разумеется, для более глубокого понимания языка, полезно знать, что happy — это прилагательное, а birthday — это сложное существительное, составленное из двух корневых морфем: birth и day. Однако же отсутствие подобных знаний не является принципиальным препятствием для того, чтобы говорить по-английски.

Язык — это соединительная ткань между нами и миром. Мы владеем языком лишь в той мере, в какой он привязан к событиям нашей персональной жизни. Но если мы попытаемся выучить язык сам по себе, как школьную дисциплину, отгородившись от жизни учебниками и уроками, какими-то специальными занятиями и упражнениями, то мы обречены на очень скромные результаты.

На этом я заканчиваю разговор о том, чего не надо делать, если мы хотим освоить иностранный язык. Настало время перейти к чему-то более позитивному.

До свидания, до новых встреч!